История торопыжки Бориса: «4 года назад у нас не получилось побывать в выписной роддома. И вот мы здесь!»
История нашего самого маленького новорожденного замечательна тем, что доказывает: любовь и вера семьи помогают преодолеть любые трудности. Читайте и радуйтесь вместе с нами!
Мама Полина:
— Сейчас я счастливая мама почти 4-хлетнего ребенка, который меня радует каждый день: прыгает-бегает и всем видом своим показывает, что счастлив тоже.
Мы знали, что у нас будет Борис!
Мама Полина:
— Боря появился у нас сразу, как только мы этого захотели. Известие о том, что у нас будет ребенок, застало моего мужа в командировке, что породило семейную байку о том, что «стоило Саше уехать…». Вроде бы все было неплохо, но начиная с 7-8 недели меня стал мучить токсикоз. Это не прекращалось ни на день, не прошло ни в 10, ни в 14 недель. В то время я наблюдалась в платной клинике. А примерно в 26 недель я почувствовала себя совсем уж плохо. Крутились «мушки» перед глазами, я не могла сконцентрироваться, не было сил. Но что самое главное, я заметила что-то неладное с ребенком — характер шевелений изменился. О причине этих симптомов я узнала слишком поздно — за день до экстренного родоразрешения.
1 декабря, на сроке 28 недель я пришла на прием к врачу женской консультации на Сосновой. Тут обнаружилось, что мой живот не вырос ни на сантиметр со дня последнего визита.
Причина потом стала ясна — из-за нарушения кровотока в матке и плаценте к малышу поступало мало кислорода, он перестал развиваться внутри меня. И я благодарна врачу женской консультации, которая не раздумывая решила меня направить в отделение патологии беременности, куда я и прибыла незамедлительно.
В роддом — не по плану
Мама Полина:
— Произошло все достаточно неожиданно. Я была на 28-й неделе и, естественно, не собиралась рожать.
В приемном отделении сделали УЗИ, КТГ и почему-то сразу сообщили: мы тебя поднимаем в родильное отделение. Первой моей реакцией было: «Мне рано рожать, у меня слишком маленький ребенок!», но за одними врачами пришли другие, после чего мне сказали: «Мы сейчас тебя поднимаем в предродовую палату. Ты лежишь там ночь, если все в порядке — переводим в патологию». Стало спокойнее.
Половину ночи я была уверена, что мне вот-вот сейчас станет легче, и я перееду в отделение патологии беременности. Но когда медперсонал засуетился и мне стали делать один за другим уколы, я поняла, что меня готовят к родам. И снова консилиум.
Никогда не забуду, как помог мне разговор с Александром Вячеславовичем Буданцевым, заведующим отделением реанимации новорожденных.
«Слушай меня, смотри на меня, — сказал он. — Мы сейчас проведем роды. Достанем твоего ребенка. Он еще не готов к самостоятельной жизни, поэтому ему придется провести время в отделении реанимации. Мы подключим его к аппарату искусственной вентиляции легких, введем лекарство, необходимое для раскрытия легких. Будем кормить его через зонд. Это необходимо, чтобы он жил — он слишком маленький для того, чтобы быть независимым от нас». Он так разложил это по полочкам, что пришла уверенность: все будет сделано максимально для того, чтобы он выжил.
День его рождения
Мама Полина:
— Меня повезли в операционную. Врачи совещались, а я сразу попросила эпидуральную анестезию – мне было важно присутствовать на своих родах. И я очень благодарна анестезиологам, которые меня сразу «заговорили»: «А кто вы по профессии? Ах, музыкант? А что лучше – Cassio или Yamaha?» — чем очень помогли отвлечься. «А кого вы ждете – мальчика или девочку?» — а я сказала, что я жду Бориса. Конкретного ребенка. Я знала, что его так зовут. И тогда мне казалось, что самое важное, чтобы он родился. Остальное мы преодолеем.
Я была в сознании (под эпидуральной анестезией), видела и слышала всё, что происходит вокруг. Чувствую, что достали ребенка, боли нет, но наступило чувство облегчения. Вдруг Борис крякнул, врачи затормошили меня — «Слышишь? Слышишь?» Помню одну лишь фразу, которая до сих пор стоит у меня в ушах: «Десять девятнадцать. Мальчик. Живой».
33 см, 850 гр.
Оперировал заведующий родовым отделением Сиднев Дмитрий Александрович. Учитывая что срок беременности — ранний и беременность осложненная, извлечение было крайне бережным — в плодном пузыре, максимально физиологично для облегчения послеродового периода.
Из медицинской документации. 02.12.16 в 10:19 в результате преждевременных оперативных родов путем экстренной операции кесарева сечения по поводу декомпенсированной плацентарной недостаточности, НМПК 3 ст. в сроке 28-29 нед. в головном предлежании извлечен живой недоношенный мальчик в тяжёлом состоянии. При рождении: после тактильной стимуляции слабый крик, цианоз кожных покровов. Самостоятельное дыхание нерегулярное.
Итак, Борис родился 2 декабря. Из операционной его сразу забрали в отделение реанимации новорожденных.
Буданцев Александр Вячеславович, заведующий отделением реанимации новорожденных:
— У малыша нарастала дыхательная недостаточность, и для профилактики тяжелого синдрома дыхательных расстройств его нужно было интубировать, чтобы ввести сурфактант. Состояние ребенка не позволяло обойтись без ИВЛ в первые дни, но затем нам удалось перейти на поддерживающий режим, наладить кормление через зонд — всего по 3-4, а потом по 7 мл сцеженного грудного молока в сутки. Да, мы боролись — дети в таком возрасте имеют незрелую дыхательную, кроветворную систему, что обусловливает множество осложнений. Как только состояние новорожденного позволило, мы перевели его на второй этап выхаживания в специализированное отделение детской больницы.
Мама Полина:
—Первое, что я сказала своему ребенку, увидев его в кювезе — с улыбкой, хотя сердце сжималось от боли — «Привет, Боря, я твоя мама». Мне казалось, он был такой малюсенький, что мог уместиться на ладони. Весь в проводах и трубках, через которые поступали еда и лекарства. Врачи повторяли изо дня в день: «Верьте в своего ребенка, любите своего ребенка, говорите ему, что всё будет хорошо». Мне и самой очень была нужна поддержка, и моя семья мне очень помогала.
Семешкина Елена Викторовна, врач анестезиолог-реаниматолог:
— Полина приходила навещать Бориса с верой в самое лучшее. Мы знаем: когда мама говорит сама себе жизнеутверждающие слова — все меняется кардинально.
Детская больница им. Н.Ф.Филатова
9 декабря —– 9 февраля, время, проведенное в детской Филатовской больнице.
Выхаживание таких ребят — ювелирная работа Каждый день был как маленькая жизнь.6 дней в отделении реанимации новорожденных позволили стабилизировать состояние малыша и подготовить к транспортировке в Филатовскую больницу.
Транспортировка далась с большим трудом. Нахлынули новые проблемы. Инфекция. Лейкопения, тромбоцитопения. Легочное кровотечение, внутрижелудочковое кровоизлияние в мозг…
Мама Полина:
Когда ребенок в критическом состоянии и борется за жизнь, его кормят через вену, и надо понимать что это далеко не мамино молоко... И это очень сильно отражается на психологическом состоянии мамы, потому что единственное, что мама может дать ребенку на данном этапе — это любовь и молоко. Я очень благодарна доктору Марии Александровне Траубе [заведующая отделением реанимации и интенсивной терапии для новорожденных и недоношенных детей Филатовской детской больницы], которая на мой вопрос «Наверное, молока ему не надо сейчас?» возмущенно ответила: «Как это не надо??? НАДО!!!», чем дала мне понять, что события будут развиваться и он когда-нибудь станет питаться моим молоком.
Существует ли более сильная мотивация сохранить грудное молоко, чем та, которую практиковала доктор Траубе? Она настраивала каждую маму на грудное вскармливание и всячески поддерживала. Благодаря ей я знала и верила, что настанет день, когда сын стабилизируется настолько, что сможет кушать через зонд. И молоко должно быть всегда доступно. Поэтому я приносила его каждый день, сцеживаясь дома по часам.
У нас было много сложных этапов. Были и такие, когда от каждого звонка на мобильный телефон я вздрагивала и ждала самого плохого. Но с этим ничего не поделаешь, такие чувства испытывали и преодолевали все мамы малышей, находящихся в отделении.
Новый год мы встречали вместе, в палате больницы. Мой муж так объяснил решение Бориса появиться на свет немного раньше: «Ну, парень хотел встретить Новый год с семьей, что такого». Вид из окна в палате был на больничный храм, и это был очень уютный праздник с детьми и родителями; неважно, где, важно – с кем наши дети встретили свой первый Новый год.
Мы — дома
9 февраля Полина и Борис поехали домой. Боря весил 1 860 гр.
Мама Полина:
За два месяца в Филатовской больнице мы пережили многое, радостные моменты и грустные. Никогда не устану благодарить врачей детской реанимации за жизнь Бориса.
Мы, конечно, понимали, насколько ситуация неоднозначна. Но никогда не позволяли себе говорить и думать, что у нашего ребенка — проблемы. У него и у нас есть задачи, над которыми мы работаем. Нет слова «проблема», есть понятие «задача». Проблема это что-то тяжёлое, а задача — это решаемое.
Главное в дальнейшем — не упустить время. У нас дома всегда присутствуют тематические «уголки» — уголок нейропсихолога, уголок физиотерапевта, Да, может быть, ваш ребенок немножко не такой, как все, но со временем и с помощью близких он сможет догнать в развитии своих сверстников. Если ваш малыш родился раньше срока, он нуждается не только в опытных врачах, в первую очередь ему необходимы любовь и забота родных. И самое главное — вы должны верить в своего ребенка. И в свои силы, разумеется, тоже. Пусть моя аспирантура растянулась на пять лет вместо двух, но поверьте, это лучшее время для нас обоих.
Почему именно этот родильный дом?
Мама Полина:
Моя соседка по дому родила в роддоме при 52-й больнице мальчика — на 34-й неделе.
И она рассказывает мне: мол, фамилий не помню, а только лица. Но только благодаря этим врачам и акушеркам у меня все благополучно. Если что-то пойдет не так, то бегом туда – если, например, недоношенный, как у меня. Вот у меня 34 недели было, 1 800 гр. родился, но ведь и раньше еще рождаются дети, бывает.
А я говорю: Да ладно!
— Да еще и по килограмму дети бывают!
А я ей: Да ты что?
А у меня примерно 6-й месяц был в те дни, думаю: надо присмотреться, время еще есть.
И когда я в ситуации полной неопределенности приехала 1 декабря в приемное отделение того же роддома, меня не покидала уверенность, что все будет хорошо. Конечно, не кило восемьсот, а всего лишь восемьсот грамм… но какая разница, если ты в хороших руках?
И, кстати, мы тут начали подумывать о втором. Надо бы зайти поговорить об этом…)))
